Так получилось, что за последние 5 лет в России в возрасте 50-60 лет от разного типа рака умерло несколько моих близких друзей и родственников, пишет Михаил из США.
Причём одному из них ставили диагноз почти полгода, а когда поставили, то уже было поздно лечить. Другого уморили в течении 3 месяцев в стационаре, буквально разорили семью и отпустили умирать домой.
Я конечно очень переживал, старался, чем мог, помогать материально и морально, но увы этот диагноз в устах лечащих врачей звучал, как приговор. Но будучи по жизни здоровым человеком, никогда не думал, что этот страшный опыт болезни приобрету и я, рассказывает Газете.Ru свою историю Михаил.
Началось с того что по вечерам стала подниматься температура до 38-39 и к утру падать и я стал терять вес, чему поначалу очень радовался, ибо при росте 180 см весил порядка 100 кг. И конечно была слабость и сонливость.
После визита к своему терапевту и сдачи различных анализов получил от неё заверение, что относительно всё в норме, это просто накопившаяся за год усталость, годы (а мне 57) берут своё и надо просто отдохнуть пару недель на свежем воздухе. Я даже уже купил себе и жене путёвку на Ямайку, но буквально еле таскал ноги.
Через пару недель я опять посетил её офис, где вторично сдал расширенный анализ крови. Получив результаты, она мне сказала, что по видимому я подхватил какой-то вирус и после того, как организм выработает антитела, всё придёт в норму.
Но прошла ещё одна неделя, потеря веса составила уже более 10 кг и я поставил в известность врача, что чувствую себя очень плохо и буду самостоятельно обращаться в отделение неотложной помощи госпиталя. Вот с этого момента постараюсь максимально точно восстановить ход действий.
1. В приемном покое, замученный ночной сменой, молодой, но очень вежливый доктор, послушав мои жалобы и сделав ряд обязательных анализов (кровь, рентген лёгких, замеры давления и температуры) сказал, что он ничего не находит, но считает необходимым, с моего согласия, поместить меня в отделение неясных диагнозов для более полного обследования.
2. Через 2 часа я оказался в отдельной одноместной палате (телефон, телевизор, отдельная душевая с туалетом), где меня переодели, оставив все мои личные вещи при мне, принесли завтрак и попросили выбрать из 3 вариантов, что я бы хотел есть на обед и ужин. Затем пришёл дежурный врач и сказал , что они отберут специальный анализ крови на вирусы и хотят проследить за ночным подъёмом температуры.
Этой же ночью, начиная с 10 часов вечера до 5 утра каждые 30 минут у меня замеряли температуру и убедились, что мои жалобы были правомерны. Экспресс-анализ крови показал отсутствие у меня вирусного заболевания, по всей видимости посовещавшись, врачи отделения, проведя необходимые подготовительные процедуры на следующий день отправили меня на сканирование. Которое показало у меня наличие в нижней полости живота опухоли размером 8 на 10 см(!) с частичными метастазами в печень и почки.
Тут же была проведен достаточно болезненный (хотя и с заморозкой) отбор пробы из опухоли на биопсию, о результатах анализа мне обещали сообщить через 2 дня. Но вечером этого же дня мою палату посетил мой терапевт и прямо сказал, что у меня очень агрессивная лимфома (что и подтвердил анализ) 3в стадии (предпоследняя).
Она сказала, что завтра ( на 3 день в госпитале) меня выпишут, передадут всю информацию по мне в онкологическое отделение госпиталя , назначат лечащего врача и объяснят, что я должен делать. Утром мне позвонили прямо в палату и назвали фамилию врача, который будет меня лечить , назначив приём у него на следующий день.
3. Самое сложное было рассказать жене и детям о диагнозе , конечно были и слёзы и соответствующие настроение. На следующий день, к назначенному времени, я приехал в онкологическое отделение, у меня ещё раз отобрали экспресс-анализ крови и я был принят врачом. К сожалению мой английский не настолько хорош, чтобы я понял всё, что он говорил. Но понял главное — не смотря на метастазы, шансы у меня есть, ибо пункция костного мозга (это очень больно) показала что он не повреждён и сердце крепкое, а следовательно есть шанс, что после химиотерапии, которая, как он сказал, будет очень тяжёлой и продолжительной, я могу поправится, но для этого я должен набраться терпения. Лечение будет происходить амбулаторно , ибо в стационаре лежать очень дорого и никакая медицинская страховка этого не разрешает, поэтому в госпитале они только диагностируют и коротко, несколько дней, держат тяжёлых послеоперационных больных.
Но понял главное — не смотря на метастазы, шансы у меня есть
На вопрос, сколько я проживу, если не начну лечиться, я получил прямой ответ — не более полугода. Что меня поразило, что здесь никогда, даже самый тяжёлый диагноз от больного не скрывается, но и никто на тебя и не смотрит с прискорбием, как на потенциального покойника.
4. На следующий день, экстренно,в хирургическом отделении госпиталя, мне в правую руку вшили специальный порт, через который, уже в этот же день и сделали первый сеанс химиотерапии. Одновременно, в отделении онкологии сеанс химиотерапии принимало от 20 до 30 человек разного возраста и в зависимости от его продолжительности ( 4-8 часов) и состояния больного они или сидели в кресле, типа самолётного или лежали, в отгороженной от общего зала легкой ширмой палате
Где ты будешь находится, на месте определяет дежурный персонал. Врач или его медсёстры (их у моего врача было 4), во время приёма химиотерапии посещают больного, но процедуры, замеры давления, раздачу лекарств осуществляют сестры отделения. Здесь же можно попросить или взять самому бесплатно, если можешь ходить — сок ,воду, фрукты, в определённое время волонтёры (обычно пожилые люди -пенсионеры развозят лёгкий обед).
Туалеты в отделении сделаны такого размера , чтобы больной не отключаясь от штатива с лекарством, смог вместе с ним проехать туда, по своим достаточно часто возникающим физическим надобностям.
5. После первого, 6 дневного курса химиотерапии я себя чувствовал неплохо, подъем ночной температуры упал , появился даже аппетит, улучшился сон. И я даже стал удивляться чего это люди жалуются! Но буквально на следующей неделе (а мне делали сеансы с недельным перерывом), я почувствовал чудовищную слабость, дурноту, постоянную невыносимую сладость во рту, и волос со всех частей моего тела стал обсыпаться, как осенняя листва в сильный ветер. Так что через две недели я уже приобрёл «нормальный» для ракового больного вид — лысый, с дрожащими конечностями и большими синими кругами под жалобными слезливами глазами инвалида.
Ещё тяжелей смотреть на лысых детей и потерявших волосы, но из последних сил пытающихся быть и здесь, привлекательными, женщин. Для этого всем нам здесь выдавались разноцветные бейсболки, по которым, как зеки по татуировкам, больные госпиталя везде узнавали своих!
6. Не буду описывать своё поэтапное самочувствие. Было всё — и нежелание жить, полное потеря сна, частые обмороки, кровавые многодневные поносы, потеря ногтей на руках и ногах, и тд . Кто прошёл, тот знает, а кто не прошёл — тому и не надо!
Всего за 4 месяца я принял 8 недельных сеансов химотерапии, после 3 сеанса, по результатам томографии, врач установил что метастазы пропали, но чтобы убить раковые клетки наверняка, сказал он, надо пройти полный курс. При этом паралельно, поскольку у меня почти полностью отсутствовал иммунитет, я принимал специальный курс антибиотиков более 4 месяцев, которые, как потом оказалось, кроме моей защиты, почти полностью убили у меня кишечную флору, ибо я уже совсем уже ничего есть не мог и похудел больше чем на 30 кг. Но на всё это доктор смотрел с оптимизмом , говоря что всё идёт как надо, ибо то что мне плохо — это очень хорошо, так лекарства работают, а снимки и анализы показывают, что лимфома убивается .
7. В апреле я закончил весь курс лечения, через две недели стал появляться аппетит, начала расти борода (я 6 месяцев не брился) и волосы, правда тонкие и седые, на голове. В мае из меня вынули порт, потом начал расти вес и мышечная масса, обратно вернулся сон и даже, к моей несказуемой радости, появился мужской интерес к жене.
8. Мой врач без всяких комиссий дал мне время для полного восстановления продержав меня дома до конца сентября, систематически, раз в две недели, отбирая анализы крови и раз в 3 месяца проводя томографию.
В середине октября, без всяких ограничений я приступил к работе (я химик по специальности). Правда теперь, каждые полгода, в течении 3 лет я должен обязательно проходить томографию.
9. Теперь о социале. Несмотря на рецессию и сокращении людей (уволили даже моего начальника), в большой частной интернациональной компании, где я работаю, за мной по закону целый год сохранялось место на работе с оплатой 100% зарплаты (60% платил штат и 40% доплачивала компания).
Правда, надо заметить, что такие льготы от компании надо было заработать, отработав, как я, в ней 8 лет.
Но плату от штата до определённого предела получают все платящие налоги и находящиеся на бюллетне работники , при разовом, в месяц письменном подтверждении лечащего врача . Всё время моей болезни коллеги интересовались моим здоровьем, посылая мне домой цветы, фрукты, весёлые электронные письма.
Встретили меня обратно очень тепло и до сих пор, несмотря на мои протесты, стараются оставлять для меня работу полегче!
Врачу, медсестрам, нянечкам, фармацевтам я дополнительно не платил — ничего!!!
10. И самый важный вопрос, который наверняка заинтересует всех — сколько я заплатил за лечение. На момент болезни я имел страховку ППО (посещение любых врачей по моему выбору с частичной оплатой визита) за которую платил 25% её действительной стоимости за себя и жену — 65$. в неделю.То есть общая стоимость страховки, куда входили и услуги дантиста, за двоих составляла порядка 1000$ месяц. За всё время лечения в госпитале страховка заплатила за меня больше 400 000 $(!) из которых я заплатил обязательный соплатёж 1250$(?!), дополнительные платежи за все лекарства составили порядка 1000$.
То есть за всё я заплатил около полпроцента стоимости моего лечения! Врачу, медсестрам, нянечкам, фармацевтам я дополнительно не платил — НИЧЕГО!!! Да никто и никогда, даже и намёком ничего не требовал, не вел со мной и моими близкими доверительных разговоров о том, что нету каких-то лекарств или меня, за дополнительную плату, должен проконсультировать другой доктор, хотя на начальной стадии лечения, по просьбе лечащего врача, меня осматривали специалисты различных профиле.
Меня лечил и вылечил (!) рядовой врач-практик без учёной степени, а обслуживал обычный персонал. Который, конечно за свою работу и квалификацию получает достойные деньги и что главное, знает и дорожит своей работой!
Конечно, можно сказать, что если бы у меня не было страховки, то в этом госпитале я лечится бы не смог, а без неё, лечение стоило бы в разы дороже и было бы мне совсем недоступно! Опять же результат, не смотря на все старания медиков мог бы быть (да и бывает) другим. Но мой случай не единичный, а процент вылеченных раковых больных здесь очень высок, да и я, вовсе не кинозвезда или миллионер, которому уделялось особое внимание!
И это всё потому, что в отличии от уже безвременно ушедших дорогих мне людей, я в своей беде, оказался в нужное время и в нужном месте — чего и всем вам, если не дай бог это случится, желаю!
